Как выжить среди принцесс  - Шимун Врочек

Редькин позвонил еще раз. Неизвестно, что сказал ему директор Пасхального фестиваля, но стекла в кабинете Редькина внезапно дрогнули, как от воздушной волны, задрожали… А кто-то даже слышал хлопок. Но это слухи, конечно. Люди не могут взрываться, как шарики. Особенно от стыда.

Стекла выдержали.

На следующий день на выступлении хора – аншлаг. АА вывел на сцену лично худрук фестиваля. Поцеловал ей руку и сбежал по ступенькам, как молодой. ОИ, сидя за открытым роялем, сияла. Девочки, окрыленные, перешептывались…

Наступила тишина.

– Спокойно, – сказала АА. – Выступаем как обычно.

Злата залезает на диван, обнимает папу за шею. Я думаю, у меня сейчас голова оторвется. У нее крепкие руки.

– Папа, а когда я вырасту, ты меня… – и запинается.

Пауза.

– Злата, что?

– Ну-у.

– Что ты хотела сказать? Говори, я слушаю. Когда ты вырастешь, то что?..

– Когда я вырасту, ты меня… – Девица долго подбирает слова, затем продолжает: – Зафотографируешь?

– Э-э… конечно.

– И сделаешь, чтобы смотреть?

– Клип? Конечно, сделаю.

На прошлый день рождения Василисы я смонтировал небольшое видео из фотографий – от месяца до двенадцати лет, под музыку. Злата много раз его видела.

– И Василиса будет смотреть, да?

– Да.

– И мама?

– И мама будет смотреть. А что?

– И баба Люда? И нанэйка?

– Конечно, да.

– И дядя Наиль?

– И дядя Наиль, и тетя Гуля, и Лиана, и Артур, – начинаю я перечислять, – и даже маленький Тимурик. И тетя Таня, и дядя Андрей, и Ника, и Вова будут смотреть. Все будут смотреть.

– И ты будешь?

– И я, конечно.

Злата выдыхает.

– Хорошо.

Иногда я думаю, что Фифу мы усыновили из фильма ужасов. Ночью, когда все спят, кошка ходит по дому так, что поседеть можно.

Иду я на кухню налить кофе, квартира погружена в темноту, горит только крошечная лампа над ноутбуком и ночник в кухне (там, где кофемашина), бледно мерцает синяя подсветка холодильника. Тишина. Покой. Просыпается мафия…

Делаю кофе. Машина противно ревет, поэтому я прикрыл дверь, чтобы не разбудить весь дом. Чашка наполнилась, доливаю молоко. В полной тишине делаю первый глоток, думая о вечном.

И тут…

Скри-и-и-и-и… скри-и-ип…

У меня волосы на затылке шевелятся. Мороз бежит по спине.

Дверь на кухню мучительно медленно, как в страшном сне, открывается. И цок, цок, цок… у меня в животе провал… входит наша изящная британка. Останавливается и смотрит на меня мерцающими в темноте глазами – с интересом. «Ну как твой сердечный приступ?» – словно спрашивает она.

Спасибо… на месте!

– Фифа, блин, – говорю я в сердцах. – Ты издеваешься?

Морда у кошки невозмутимая. Но внутри себя Фифа улыбается, точно.

Забавно, что в обычное время дверь не скрипит.

Злата любит планировать.

Приношу ей плов в тарелке, ставлю на столик. Кладу ложку.

– Злата, ешь, пока не остыло. Садись давай.

– Папа, у меня идея!

Идея – это всегда подозрительно. Особенно с такой радостной круглой рожицей.

– Какая?

– Сейчас я немножко посмотрю мультик… А потом сяду кушать – и еще немножко посмотрю!

– Гениальный план!

– Что? – Злата не оценила папину иронию.

– Хорошая идея, – говорю. – Начинай.

– Соня сказала, что будет со мной дружить, только когда пойдет в первый класс, – говорит Злата грустно.

То есть через несколько лет. Лучшие подруги опять поссорились, а теперь одна ставит условие другой.

Папа – за непримиримость и возмездие:

– А ты скажи Соне, что будешь с ней дружить, только когда пойдешь в институт!

Злата качает головой:

– Нет уж, пугать я не буду никого.

Хм-м. Кажется, некоторым политикам стоит поучиться у одной маленькой девочки.

Жена мечтательно:

– Когда Злата вырастет, то будет учиться в Университете нефти и газа имени Губкина. Там, где наш папа учился. Злата, ты ведь хочешь учиться в университете?

У мамы всегда далеко идущие планы. Как у Бене Гессерит в «Дюне». Папа обычно дальше «выдать всех наконец замуж. И кошку Фифу тоже» не заглядывает.

Злата категорично:

– Ну уж нет! Ни за что!

У мамы вытягивается лицо. Дождавшись, пока папа отсмеется (оторжется, если быть точным), девица поясняет:

– Потому что в университете монстров всех пугают! А я не хочу.

Оказывается, вот она про что подумала.

Моя сестра Татьяна, мама Вовы и Ники, живет в Петербурге.

Утро началось с того, что Татьяна неожиданно для себя вступила в родительский комитет школы. И теперь ей нужно ехать куда-то и покупать какие-то мячики… И обязательно красного цвета. Это не считая основной работы, где Татьяна замещает начальника валютных операций, Никиных бальных танцев, куда девицу нужно регулярно возить (три раза в неделю плюс индивы), Вовиного садика и занятий (бабушка тоже не железная, а папа успевает не всегда), плюс по вечерам Татьяна в качестве хобби шьет купальники для художественной гимнастики и уже набрала заказов на два месяца вперед. В общем, в ближайшее время Тане предстоит прекрасное бессонное будущее в тысячах кристаллов Сваровски (их клеят на купальники).

– Просто, когда спросили, никто не хотел, – оправдывается Татьяна передо мной. – Раз спросили, два спросили – все родители молчат. Ну я тогда говорю: если что, я могу посчитать затраты… и вот.

– Посчитать ладно, – говорю я. – А мячики?

– Ну-у-у… так получилось.

И это не сказать, что у Тани мягкий характер. Ее характером можно по граниту выпиливать. Фигурно.

Вечер трудового дня. Мячики найдены и доставлены по месту. Валютные счета приведены в порядок. Девица отвезена на танцы, привезена с танцев, накормлена, делает уроки. Вова, сидя на диване, смотрит мультики про машинки. Папа готовит ужин.